рефлексия: «пушкин, путин и секс»

В фонде «Екатерина» проходит «Реконструкция» — проект, рассказывающий об искусстве последней декады ХХ века в России.

1990-е — это не только жвачки «love is», куклы Барби и эстетика первых игр на первых игровых приставках, ставшие частью ностальгического поп-арта. 1990-е — не только малиновые пиджаки, кирпичеподобные телефоны Nokia и сериал «Бригада», цитаты откуда до сих пор украшают зеленые «девятки», громко стартующие со светофоров по окраинам города. 1990-е — переломное время, другой стала не только страна, но и люди в ней: они захотели говорить и показывать то, что раньше, если и существовало, то в темной глубине квартирников и прокуренных кухонь. Однако «Реконструкция» — это не ностальгия по почившим идеям и светлому прошлому. Это исследование художников, большинство из которых работают до сих пор, и их работ, актуальных и сегодня. Олег Кулик, Анатолий Осмоловский, Владимир Дубосарский, Александр Бродский и многие другие герои 90-х собрались на выставке все вместе, но на 20 лет моложе, в своеобразной попытке суммировать и проанализировать то, что было сделано, и к чему оно привело.

Это уже вторая часть проекта — первая проходила осенью и представляла главных героев первой пятилетки 90-х. Сегодня 3 этажа в «Екатерине» воссоздают атмосферу 1995-2000 годов с их лицами, художественными выкриками и немного истеричными внутренними переживаниями. При том, что обе выставки — части одного проекта, между ними есть принципиальные различия. Если в начале 90-х актуальные художники были достаточно высокомерны по отношению к широкому зрителю, и большинство работ было рассчитано на «тусовку», то ближе к 2000 художники начинают осознавать зрителя как часть искусства, поэтому многие их работы содержат элементы перфомансов, в которых зритель может принимать живое участие.

Выставка выстроена вокруг самых заметных художественных галерей и ярких показов, прошедших в них. «Regina», «XL», «L галерея», «Obscuri viri», галерея Гельмана, «Школа», «TV-галерея» — в то время, как в Европе и Америке галереи уже стали бизнесом, в России до успешной коммерции было еще далеко. Галереи выступали в качестве сцен для художников, как экспериментальные площадки, как места, где хулиганство принимало статус искусства. Чтобы погрузить современного зрителя в 90-е с головой, кураторы «Реконструкции» собрали не только объекты с прошлых выставок, но и публицистику критиков, которая выходила по мотивам, а также видео, оставшиеся с того времени.

Сразу обращаешь внимание на то, что некоторые работы вызвали бы сейчас очень резкую реакцию.

Сергей Братков в проекте «Дети» (2000) показал детей, играющих в порок, изображающих взрослых. С леденцом во рту и томным взглядом, со спущенной лямкой коротенькой майки, с сигаретой в зубах, развалившись на кресле в колготках в сеточку — фото малышей, спешащих повзрослеть. Российские Лолиты и Ады, наверняка не прошли бы современную цензуру. А работа «Чеченский шашлык» (1995) Анатолия Осмоловского — это длинный горизонтальный рисунок колючей проволоки с кусками сырого мяса на ней и надписью «не давай свое тело на чеченский шашлык». А в одном из залов два телевизора стоят друг напротив друга: в одном на вечном повторе еще молодой Владимир Путин, отвечая на вопросы журналистов, говорит «Конечно, я...», а из другого ему медленно и с достоинством отвечает Андрей Логвин: «Нет, я». Смешно, но через 7 минут нахождения в зале начинаешь немного сходить с ума от этого короткого, но бесконечного диалога.

Кроме остро социального и остро политического на «Реконструкции» можно увидеть и громко нервное. В одном из темных дальних залов жуткий Олег Кулик лает с экрана на входящего зрителя. Там же крутят видео с его акции, где он голый обводит по контуру свое лицо на экране, а после этого разбивает экран, и его, окровавленного, увозят в больницу. На третьем этаже есть видео с акции «Секты абсолютной любви» (1995), во время которой Олег Мавроматти и Император ВАВА зашивают друг другу рты, параллельно истекая кровью.

Во время этого действа зрители получали листовки «если тебе нечего сказать — зашей себе рот, зашей и передай иглу другому».

На втором этаже стоит совершенно прекрасная трехметровая скульптура коровы и быка, занимающихся любовью. Они прозрачные, а внутри коровы клумба цветов, которую бык соответственно орошает с помощью насоса и двух ведер воды. Вот на этом моменте абсолютно невозможно удержаться и не сфотографировать, но делать это надо очень аккуратно — вообще, запрещено.

Есть и достаточно легкие проекты: фотороман «Как я люблю» (1997) Людмилы Горловой с традиционными женскими «я лучше всех» и «почему я такая дура?» про всех девочек мира всех времен. А в честь юбилея Александра Пушкина Ирина Вальдрон сделала лоскутное одеяло "Фак ю, Дантес«(1999) с именами всех возможных любовниц поэта.
Лучшая, на мой вкус, все равно «Утопическая канализация» Александра Бродского. Белоснежный зал пересекает подвешенная к потолку толстая ржавая труба, под ней на полу 12 канализационных люков, над каждым из которых горит лампочка, а в качестве музыкального сопровождения — записанные звуки капающей и льющейся воды.
На «Реконструкции» не наворачиваются слезы ностальгии. Выставка по-хорошему злая, громкая, радостно-кровавая и агрессивно-сексуальная. Идти туда лучше в будни — посетителей почти не будет, и не придется толкаться, чтобы все рассмотреть. И не забудьте поесть заранее — путешествие в прошлое не будет ни коротким, ни легким.

Источник Фонд «Екатерина»