Если говорить о предметах искусства, то многие считают, что нужно начинать с литографий, принтов и разных тиражных объектов. А я думаю, нужно сразу приобрести работу, которая действительно является РАБОТОЙ. То есть картину, скульптуру, что-то такое. Это первое. Второй момент — где эту работу взять? Я, разумеется, посоветую обратить внимание на Школу дизайна, на молодых художников, которые здесь учатся. Начинать коллекцию с их работ — это очень правильный, практически безошибочный путь. Вероятность, что эти художники выстрелят, гораздо больше, чем у студентов из любых других ВУЗов. Это однозначно, поверьте коллекционеру! Здесь есть целое образовательное направление — «Современное искусство», а визуальный язык, который наши студенты изучают, это действительно язык актуального искусства.

Онлайн-галереи и соцсети — интересная платформа для того, чтобы кое-что посмотреть, но я никогда не покупаю вещи, которые не видел вживую, на выставках. Только там можно понять, как они взаимодействуют с другими работами этого художника или с работами других художников. Очень важно понимать размер работы, понимать, каким образом ты реагируешь, как вибрируешь напротив этих работ, почувствовать, что этот предмет с тобой делает: вдохновляет, задаёт вопросы или ведёт в какой-то тупик, из которого ты должен выйти. Вот это очень важно. Работа должна тебя впечатлять в очень широком смысле. Поэтому походите по выставкам, посмотрите соцсети, послушайте лекции, почитайте книги об искусстве — и вперёд!

Есть художники, которые рассказывают, что продают свои работы на разных благотворительных аукционах, состоят в Союзе художников, что у них была куча выставок в разных галереях и так далее, но... на самом деле это всё чепуха. Это вообще не имеет значения. Имеет значение, находятся ли его работы в собраниях известных коллекционеров или музеев. Не потому что художник подарил свои работы музею (была такая традиция в 60-80-х годах), а потому, что их музеи приобрели за деньги. И не любые музеи, а те, где есть специалисты, понимающие язык современного искусства.

Мы сейчас проводим очень много студенческих выставок, и выяснилось, что практически одни и те же студенты попадают во все наши выставочные проекты. Поэтому понять, кто из молодых художников сегодня является «перспективным», не так уж и сложно. Это те художники, которые разрабатывают и развивают свой визуальный язык, дающий возможность смотреть на мир новыми глазами и размышлять о том, что сейчас происходит и почему.

Не всё искусство растёт в цене. Рост цен на искусство связан с увеличением спроса — как в случае с любым товаром. Нельзя думать о том, что приобрести произведение искусства — это всегда инвестиция. Да, конечно, это инвестиция, но в основном моральная. Она связана с уверенностью, что собирая искусство, ты вносишь вклад в историю развития культуры. Вот это самое главное. Нельзя думать о том, что это будет завтра стоить миллион — можно сильно разочароваться. Но понимать, что дать деньги художнику, чтобы он смог купить холсты, ткани, глину и продолжать работать — это очень важный жест. И это очень важно для студентов, в том числе. У нас есть уже несколько примеров, когда очень известные коллекционеры прямо здесь, в HSE ART GALLERY, покупали студенческие работы. Я сам время от времени здесь приобретаю — именно потому, что я понимаю: этот художник хороший. Возникает очень приятное ощущение, что эти маленькие деньги, которые мы даём художнику (а молодой художник не может стоить дорого!) — это возможность принимать участие в этой системе и в этом процессе. А художникам это даёт уверенность, что они на правильном пути.

Нет. Вопрос не в деньгах, вопрос в том, какой процент своего бюджета ты готов тратить. Я, к примеру, хожу пешком и езжу на метро, и потому могу себе позволить купить какие-то работы. Потому что, условно говоря, экономлю каждый месяц на бензине, на износе машины, на парковке и так далее. Так что это вопрос мотивации. Есть люди, которым это не нужно, а есть люди, которые без этого жить не могут. Вот я такой.

Мне часто дарят, да. И художники дарят, и коллекционеры. Надо понять одно: дар искусства — это определенный шаг в то, что мы называем символическим миром. Мы должны понимать: когда ты даришь кому-то картину, ты показываешь свой культурный уровень и свои знания этих символических объектов, которые являются предметами искусства. И одновременно ты показываешь своё уважение к адресату подарка. Ты даришь свои знания и предполагаешь, что человек, который получает предмет искусства, также понимает этот язык. Получается двойное уважение. Ты уважаешь себя и уважаешь того, кому даришь.

Я от художников или коллекционеров получаю в основном графику, рисунки, литографии — редко когда художник подарит картину или, тем более, большую картину. Но и так бывает. У меня было несколько таких случаев — от тех художников, в которых я влюбился и поддерживал их в самом начале пути. Дело в том, что из 50-70 известных сегодня художников, которым от 25 до 40 лет, где-то, наверное, у трети, если не у половины, я первый купил работы. И эти художники мне с удовольствием дарят свои произведения и сегодня, говоря: «Пьер, ты для нас открыл возможность попасть в известные, значимые коллекции. Мы поняли, что не занимаемся фигней, и решили: „Вперед! Надо работать!“». Допустим, недавно я получил первую живопись от Влада Кулькова из Санкт-Петербурга — а я первый взял его в коллекцию и потом продолжал поддерживать. Я получил от него действительно роскошную работу!

Если ты даришь работу коллекционеру, то это всё не нужно: он понимает, что это такое и почему ты ему это подарил. А если человек не подготовлен — можно объяснить. В принципе, человек, который никогда не покупал работы художников, может стать коллекционером как раз после того, как получил такой подарок. У меня есть друг из Новосибирска, известный в городе и довольно богатый человек, который однажды, накануне своего дня рождения, открыл большую комнату в своём офисе и показал мне все подарки, которые он получал на протяжении десяти лет. Поскольку в Новосибирске есть два-три магазина, где все его знакомые покупают какие-то дорогие артефакты в подарок, у него, допустим, было три старинных деревянных глобуса, которые, естественно, он никогда не поставит дома. У него было много таких объектов — по три, по четыре штуки — потому что каждый год, видимо, кто-то ему дарит такую же ерунду. И это вещи дорогие, просто супердорогие — но всё это просто ужас и кич, невозможно на них смотреть, вот он и хранит это всё на каком-то складе, куда никого не пускает... Поэтому я всегда говорю — подарите лучше работу молодого художника, которого вы поддерживаете! Ведь если вы его поддерживаете, значит, вы уверены, что него есть будущее. В конечном итоге в современном искусстве не важно, понимает в нём что-нибудь человек, который получает в подарок работу художника, или нет. Нужно ему немного объяснить, рассказать, что это за произведение, почему вы ему это подарили. И я думаю, что в конечном итоге он всё поймёт и оценит.

В истории искусства есть много случаев, когда очень известные художники писали свои — впоследствии знаменитые! — картины на заказ. В том числе Матисс, который несколько картин сделал по заказам Щукина. Это были его самые известные работы — «Танец», «Музыка», «Семейный портрет». Сейчас это работает по-другому. Я время от времени не то что бы заказываю — скорее даю какой-то ориентир художнику. Но это уже скорее функция куратора. Например, когда ты готовишь выставку и говоришь: «У тебя была вот такая работа. Может, в этом направлении сделать что-то ещё?». И получаются очень любопытные, прекрасные произведения. Возникает своего рода коллаборация с художником.

Я начал собирать искусство 40 лет назад; в России — 33 года назад. Но я тогда ещё не осознавал себя коллекционером, просто собирал какие-то вещи. А когда в 2007 году мне предложили сделать выставку в ММОМА, я понял, какая это большая задача: организовать и представить свою коллекцию. Потому что ты понимаешь, что у тебя есть срез истории искусства одного города — Москвы — на первом этаже, срез Петербурга на втором этаже. И вот это как раз и есть коллекция, ты понимаешь, что это цельный организм, который особым образом функционирует.

Сейчас в моей коллекции где-то 700 работ. В основном живопись — я очень люблю живопись! Достаточно много объектов, скульптур и так далее. Есть немного фото, есть какая-то графика, но тоже немного. Я сейчас не приобретаю графику, потому что графике нужно оформление, нужно работы повесить куда-то. Мне просто жалко покупать графику, чтобы она попала в папки.

И вот этот организм — то есть моя коллекция — всё время растет, а его концепция обновляется — просто потому что я старею! Ты стареешь и у тебя появляются другие ощущения, другие приоритеты в плане выбора работ, поскольку ты выбираешь всегда новый визуальный язык. И осознаёшь, что не всегда понимаешь эти языки, особенно это касается молодых художников. Мне до сих пор очень сложно с NFT, допустим. Я понимаю, что художники, которые вдруг увидели этот инструмент, наверняка видели себя на месте Яна ван Эйка, который придумал живопись маслом, и после него все, кто начал использовать масло, стали суперизвестными. Потому что техника такая. Но здесь мы видим, что первые люди, которые начали использовать этот медиум — я бы их не назвал пока художниками, это в основном IT-шники, это люди, которые занимались графикой и так далее. Я пока не вижу в этом нового визуального языка, который мог бы серьёзно развиваться. Поэтому я сижу и жду, когда кто-то придумает этот новый язык, а не просто сделает какой-то прикольный NFT. Потому что прикол — это не мой критерий для выбора искусства.