Почему важно поддерживать молодых художников: честный разговор с кураторами Школы дизайна

К ежегодной ярмарке современного искусства Port Art Fair, которая пройдет в Севкабель Порту и где можно будет увидеть и приобрести работы студентов Школы дизайна, мы подготовили интервью с кураторами питерского кампуса. Кураторы профиля  «Арт-дирекшн культурных институций» поделились мыслями о поддержке молодых художников и актуальных тенденциях в искусстве.

С 15 по 18 мая в Севкабель Порту на ярмарке современного искусства PAF можно впервые будет купить работы студентов и кураторов Школы дизайна НИУ ВШЭ. В преддверии ярмарки мы поговорили с кураторами и преподавателями профиля «Арт-дирекшн культурных институций» Ксенией Малич, Елизаветой Савиной и Ольгой Кожурой о поддержке молодых талантов, рынке современного искусства и интереса к теме традиции и ремесла.

Как поддержка молодых художников влияет на развитие новых направлений и тенденций в искусстве?

Ксения Малич: На развитие современного искусства влияет всё — и поддержка, и ее отсутствие, всё зависит от контекста, времени, темперамента художника, в конце концов. Поддержка важна в том смысле, что дисциплинирует и дает почву под ногами, выстраивает определенные границы стабильности и систему взаимоотношений с коллегами, а значит — переводит художественные практики в более серьезный, профессиональный регистр. Поддерживать нужно любую молодость, не только художников. «Всем нужен ласковый присмотр», как говорил мой учитель Валентин Александрович Булкин.

Елизавета Савина: Покупка в целом не является залогом формирования рынка. Во-первых, рынок вообще, а художественный в особенности — это многокомпонентная структура. Я буду настаивать на том, что она также начинается с образования. Можно неистово поддерживать рублем молодые таланты, но когда этим талантам настанет время делать следующий шаг, только образование позволит сделать так, чтобы этот шаг не превратился в провал.

Ольга Кожура: История знает примеры, когда масштабные проекты поддержки художников помогли состояться отдельным авторам и подтолкнули к развитию целые художественные направления. Пожалуй, одним из самых известных кейсов стал Федеральный художественный проект (Federal Art Project), запущенный администрацией президента Франклина Рузвельта в разгар Великой депрессии. Среди художников-участников проекта можно встретить таких известных авторов, как Уиллем де Кунинг, Ли Краснер, Аршил Горки, Джексон Поллок и Марк Ротко. Через несколько лет после окончания работы проекта именно эти авторы стали самыми известными художниками круга абстрактных экспрессионистов.

Каким образом приобретение произведений молодых художников обогащает арт-рынок?

Ксения Малич: Независимо от возраста, художник — твой современник, ты проявляешь любопытство к собственной жизни и миру, в котором живешь, когда интересуешься тем, что происходит в современном искусстве. Ты не обязан это любить, но что-то важное для себя открыть имеешь шанс. Если автор, скажем так, моложе тебя, он часто чувствует жизнь острее, не воспринимает по инерции многие явления, которые старшему поколению очевидны или неинтересны.

Ольга Кожура: Искусству очень сложно существовать без рынка, практически невозможно. Чтобы молодые (и не только) художники могли посвятить себя искусству, у них должна быть возможность сделать это занятие своим основным источником дохода. Поэтому, конечно, крупные вложения и небольшие приобретения, рост интереса к коллекционированию и популярности совриска способствуют развитию арт-рынка, появлению новых авторов и направлений.

А как покупка работ молодых художников может повлиять на общественное восприятие современного искусства и сделать его более доступным для широкой аудитории?

Ксения Малич: Покупка — это своего рода голосование. Ты отдаешь свой голос за автора, потому что доверяешь ему, веришь его методу. Логично, что ближний круг, те, кто чувствует себя в мире современного искусства менее уверенно, смогут положиться на твой выбор и последовать примеру. Новое полюбить сложнее, чем проверенное, безопасное. Но и плоды этой любви интригуют.

Елизавета Савина: Я бы говорила скорее о том, что необходимы разные форматы репрезентации, в том числе и музейной. Петербург — город очень ригидный, с невероятно ретроспективной оптикой, и при этом с очень четко сформированной визуальной структурой, в которую новому трудно вписаться. И когда зритель будет понимать, что есть разнообразные форматы — музейный, галерейный, ярмарочный, то, конечно, восприятие будет постепенно развиваться, а ярмарки с понятным ценообразованием позволят что-то приобрести и, так сказать, причаститься. В этом мы очень отличаемся, например, от Москвы, где есть большое количество разнообразных институций и статус часто является приоритетной причиной покупки.

Ольга Кожура: Мы видим рост популярности современного искусства в России. Еще 5–10 лет назад не было такого количества ярмарок совриска, арт-резиденций, коллабораций брендов с отечественными авторами. Чувствуется, что с появлением этих событий растет и интерес публики, и отношение к совриску будто бы теплеет.

Какое искусство покупаете для себя, и случалось ли открывать «большого» автора среди молодых?

Ксения Малич: Коллекционировать не так просто, как кажется. Настоящий коллекционер — это такой флибустьер, знаток и хулиган одновременно. Требуется энергия, вера, чутье, великодушие, знания, сила воли, упрямство. Я пока не доросла, наверное, до этой роли. Мои находки хаотичны и сумбурны. Это могут быть и художники, и открытки, и старый спичечный коробок.

Елизавета Савина: Когда я была галеристом, мы запустили в рынок несколько молодых авторов, кого-то более успешно, кого-то менее, но в целом могу сказать, что многое зависит от художника, и не только от его таланта, но и от трудолюбия и системности подхода. Ну, наверное, из удачных примеров — Лиза Бобкова, которую я никогда толком не выставляла, но первая купила ее работу в банковскую коллекцию, которую тогда консультировала.

Ольга Кожура: Обычно я покупаю небольшие работы: графику, фотографию, иногда объекты. Был случай, когда я не приобрела работы одной художницы за очень умеренную цену, сегодня эти вещи стоят в десятки раз больше. Жалею до сих пор, но не об упущенной выгоде, а о том, что не могу обладать этими действительно милыми сердцу рисунками.

В последнее время ярмарки, музейные и галерейные проекты все чаще обращаются к теме ремесла. К примеру, тема PAF 2025 — «Искусство и ремесла». Почему это становится актуальным? Или это просто периодически возвращающийся интерес?

Елизавета Савина: Сейчас такое время, когда, кажется, мы пытаемся понять, кто мы вообще такие, на чем стоит и как прописан культурный код. Все это неминуемо приводит к фольклору, ремеслам, потому что Россия до конца 19 века — страна сельская, в отличие, кстати, от Европы. Такое внимание к ремеслам можно припомнить в переходе к индустриальному периоду — тогда появились первые ремесленные центры Абрамцево, Талашкино, в советское время Хохлома и Палех — это все попытки переосмыслить себя в новой реальности. Вот и опять.

Ольга Кожура: Мне кажется, что совпали несколько тенденций: интерес к народному творчеству и традициям, наличие авторов, которые обладают техническими навыками и при этом готовы искать новые формы и смыслы, и интерес публики. PAF и закрепляет этот тренд, и подстегивает его развитие, так что в ближайшее время он вряд ли утратит актуальность.

В этом году на ярмарке в секции «Галереи» будут представлены работы московских и питерских студентов в различных техниках: от цианотипии и живописи до объектов из водосточных труб, а также работы дизайнера и художника Игоря Гуровича, являющегося академическим руководителем Школы дизайна НИУ ВШЭ — Ереван.

На PAF можно найти работы студентов Школы дизайна: Виктории Махановой, Миланы Омельянчук, Елизаветы Афанасьевой, Дмитрия Глазкова, Елизаветы Саламахиной, Софии Матушкиной, Ники Хахаевой, Анны Ставиноженко, Светланы Гагауз, Мирьяны Елизаровой,  Валерия Сутягина, Ксении Харабуги.