По вопросам поступления:
Бакалавриат (доб. 709, 704, 715, 710)
Магистратура (доб. 703)
Онлайн-бакалавриат (доб. 709, 711)
Дополнительное образование (Москва — доб. 705, 706, 712, Санкт-Петербург — доб. 701)
Детская школа (доб. 707)
С понедельника по пятницу
с 10:00 до 18:00
По общим вопросам
В 2018 году на аукционе Sotheby’s автопортрет британской художницы Дженни Сэвилл «Propped» (1993) был продан за рекордную сумму — почти за 12,5 миллионов долларов, намного дороже работы Кэди Ноланд, чья картина Bluewald была продана за 9,8 миллионов долларов ранее. Кто же такая Дженни Сэвилл — самая дорогая художница из ныне живущих? Ирина Сахно рассказывает о том как антиэстетика Сэвилл формирует «взгляд эпохи», о переосмыслениях сюжетов Эдуара Мане и поисках ответа на вопрос: каким может быть художник в XXI веке?
Дженни Сэвилл открыл Чарлз Саатчи, и «вписал» ее имя в историю группы «Молодые британские художники» (YBA, Young British Artists.) Она стала известна тем, что рисовала тучные тела женщин, собирающихся сделать пластическую операцию, изображенные с медицинскими метками и кругами, которые наносятся до хирургической липоксации или пластической операции. Второй нарратив связан с идеей «текучести», трансформации пола и проблемой гендерной идентичности. Ее работы с изображением неидеальных тел и непривлекательной плоти шокируют и одновременно завораживают. Опираясь на паттерны классических текстов и фотографию, Сэвилл заставляет нас по-новому задуматься об актуальности живописи и о том, какие смыслы должен продуцировать художник в наш современный век.
«Все мои работы — это своего рода пейзажи; это пейзажи тела, или архитектура тела в природе, или природа плоти, или то, как свет воздействует на тело».
«Взгляд эпохи» и современные визуальные паттерны
Известный представитель школы «визуальных исследований» (Visual Studies) Майкл Баксандалл, исследуя социальные практики и когнитивный стиль эпохи квантроченто, предложил термин «взгляд эпохи» как совокупность визуальных привычек, которые вырабатываются в процессе социальной истории искусства. По мысли Баксандалла, именно культура и общество определяют когнитивные навыки, специфику визуального опыта, навыки интерпретации зрительного образа. Прочитанные таким образом изображения превращаются в полноценный исторический источник, позволяющий понять неизвестные стороны культуры исследуемой эпохи, и, в свою очередь, обретают дополнительные смысловые измерения засчет исторической контекстуализации. Новые практики рассматривания, предложенные исследователем, и навыки распознания связаны с повседневным опытом, с определенными экономическими, социальными и интеллектуальными конвенциями. Важнейшим источником интерпретации являются визуальные паттерны того времени, в котором художник живет. В ХV веке, в Италии, например, визуальный опыт зрителя во многом был связан с религиозными текстами, проповедями и эмпатической молитвой, а художник был рассказчиком священных историй.
Дженни Сэвилл формирует свой «взгляд эпохи», обращаясь к актуальным «гендерным ландшафтам». В ее работах прослеживается две тенденции — обращение к классическим текстам и полемика с ними, и актуализация современных телесных практик. Она ведет напряженный диалог с Тицианом, Рембрантом, Веласкесом, Тинторетто, Леонардо и Микеланджело. Вспоминая дядю, который с восьми лет ее водил по музеям и учил «смотреть» на картины великих мастеров, она рассуждает в своих многочисленных интервью о том, что именно эти художники являются для нее мерилом мастерства. Важным источником для ее вдохновения стала древнегреческая скульптура, в частности, богини плодородия из Древнего мира.
«Мне нравится работать в прямом диалоге с конкретным произведением, чтобы по-настоящему раскрыть его. Я обнаружила, что это очень полезно для личного роста как художника. Если я еду в Нью-Йорк, я провожу день в Метрополитен-музее. В последний раз я ходила и фотографировала ноздри: некоторые художники рисуют великолепные ноздри».
Исследование тела и его презентация в истории мировой живописи — в центре внимания художницы. Заимствуя традиции фигуративной живописи — будь-то позы из картин «Мадонна с ребенком» Леонардо да Винчи, использование цветовой палитры, напоминающей о Питере Пауле Рубенсе, или жестикуляция Виллема де Кунинга в его серии «Женщины», Сэвилл все же отстаивает свою территорию искусства. Апроприируя эти техники, ассоциирующиеся с мужскими мастерами, она демонстрирует точку зрения женщины — художницы.
В работе «Зеркало» (2011), представляющей монохромный рисунок углем, мы видим несколько переплетенных лежащих фигур. В рисунке наслаиваются по принципу палимпсестных слоев изображения «Спящей Венеры» Джорджоне, «Олимпии» Мане, можно маркировать угловатые конечности ранних обнаженных Пикассо, а также лицо самой художницы. Она использует прием удвоения и зеркальных анаморфоз, репрезентируя себя и как субъект, и как объект, как художник и модель одновременно. Семантика зеркала многозначна: это и апелляция к представлению женской наготы в истории европейского искусства, и культурная память как социальный опыт, и работа со временем — выстраивание новой картографии, и демонстрация современной практики смотрения, когда паноптический взгляд оказывается в прошлом, а автор предлагает зрителю альтернативную историю тела.
«Меня восхищает то, что перспектива — это игра пространства и поверхности, и то, как художники играли в эту игру, пытаясь найти гармонию и баланс, через фигуру лежащей обнаженной».
Картина Сэвилл «Олимпия» (2013-2014), изображающая два переплетенных тела, одно черное, другое белое, — адресует зрителя к картине Эдуарда Мане «Олимпия» 1863 года. Ее более тяжелый, плотный стиль живописи смешивается с экспрессивными штрихами. Мастерское сочетание нарисованных линий и закрашенных фрагментов, объединение живописи и рисунка в одном произведении, фигуративного и абстрактного, делает картину оптически неоднородной. Художница играет с визуальностью и делает ставку на многосложное восприятие.
«Кусочки ног, живота и рук оказываются погребенными в циклическом процессе работы. Я ищу человеческую массу, которая воплощает время, и мне нравится загадка, связанная с поиском зрителя среди визуальных обломков».
В «Олимпии» художница переосмысливает отношения между двумя фигурами на знаменитой картине Мане (лежащая белая обнаженная женщина и черная девушка-служанка) таким образом, что перед зрителем выстаивается другая визуальная игра черного и белого — мы видим пару в неистовых объятиях. С одной стороны, перед нами цитирование классического текста, с другой — авторская интерпретация картины с точки зрения гендерной истории «взгляда эпохи». «Олимпия» входит в серию картин, которую Сэвилл назвала «Oxyrhynchus», в честь египетских папирусов Оксиринха, которые, по мнению археологов Артура Ханта и Бернарда Гренфелла, появились около 1800 лет назад и являются древнейшими памятниками письменности. Для художницы — это культура, запечатленная в слоях времени.
«Это похоже на то, как мы сегодня воспринимаем информацию. Эта идея пластов, слоев изображений, увиденных сквозь время, изображений внутри изображений, это похоже на то, как мы видим мир через компьютеры: не как одну реальность, а как множество реальностей одновременно».
Хорошо известно, что Дженни Сэвилл, в поисках «мира искусства», купила старый палаццо в Палермо на Сицилии и проработала там на протяжении семи лет, изучая античную историю и итальянское искусство, посещая святилища богинь плодородия, и эта аллюзия на античную иконографию вполне очевидна в ее «телесных портретах». Пребывание в Палермо и освоение паттернов искусства прошлого и античных мифов стало движущей силой в ее творчестве и той художественной интенцией, о которой она не раз говорила.
Взяв на вооружение широко распространенную тему обнаженной натуры, художница создает антиэстетику, предлагая на суд иные тела со следами хирургического вмешательства, изъянами, целлюлитом и безобразными складками. Женщина как объект мужского взгляда с безупречными чертами лица, прекрасным и волнующим телом, изумительной фигурой, отражающей «взгляд эпохи» и прошлые культурные паттерны, маркируется современными коннотациями. Сэвилл бросает вызов подобному центрированному взгляду и красоте женской наготы. Ее плотские женские фигуры отражают стремление художницы решить запретные вопросы, связанные с материнством, пластической хирургией, диетами, физическими упражнениями и репрезентацией женщин в искусстве и популярной культуре — темы, которые в основном отсутствовали в истории живописи, включая картины с изображением женщин. Монументальные картины художницы с явно выраженной скульптурной формой с мучительной откровенностью показывают нам телесное несовершенство, отвергаемое современным обществом, что вынуждает женщину ложиться под нож хирурга.
«Я стараюсь найти тела, которые проявляются в своей плоти».
Ее портреты — это женские лица, покрытые синяками вследствие хирургического вмешательства. И это шокирующая детализация выявляет не только ужас и страх от свершившегося, демонстрирует телесную и душевную уязвимость женщины, но и актуализирует отношение художницы к происходящему. Сэвилл бросает вызов «мужскому взгляду», ее героини — не модели, они не обладают идеальной фигурой и несовершенны, но при этом вынуждены под влиянием стандартов красоты, которые доминируют в современном обществе, подвергать себя сложным хирургическим вмешательствам. Они уязвимы, и закомплексованы, и вызывают у художницы сочувствие и восхищение.
«Я не рисую отвратительных, больших женщин. Я рисую женщин, которых заставили думать, что они большие и отвратительные».
Художница ниспровергает традиционные представления о женской красоте и женственности, которые долгое время доминировали в западном обществе и искусстве. Она бросает вызов условностям и выступает против фиксированной идентичности, декларируя идею «текучести» пола. Вместо типичной женской обнаженной натуры — маленькой, нежной, сексуальной, она создает огромные полотна с изображением телесной женской плоти, актуализируя «большое» целлюлитное тело, используя в качестве основного художественного инструмента густую краску и многослойную фактуру.
В картине «The Plan» (1994), которая была выставлена Чарльзом Саатчи на выставке «Молодые британские художники 111» в 1994 году, художница показывает линии, нарисованные на теле хирургами перед пластической операцией, которые напоминают навигационные маршруты топографических карт. Линии на женской плоти — это отметки, которые делают перед тем, как начинают липосакцию: они напоминают мишени, которые нужно поразить, а впоследствии вырезать и удалить.
Эта картина была включена в экспозицию «Сенсация» в 1997 году, которая была представлена в Королевской академии искусств. Здесь мы можем видеть, как художница прорабатывает идею женщины как субъекта, что ранее в картинах с обнаженной натурой трудно было себе представить. Художница совмещает фигуративность и абстракцию, создавая неидеализированные изображения плотной физической формы. Она не боится показать телесные несовершенства: жировые складки, шрамы, порезы и кровь. Ее женская версия, бесспорно, противоречит всем канонам красоты, созданным мужчинами, которые господствовали в изображении обнаженной натуры на протяжении всей истории искусства. В своей попытке проработать историю женской наготы Дженни Сэвилл стремится отразить современную оптику и новую картографию телесного пространства. Она придает своим фигурам ощущение объемности и зримого присутствия, стремится показать женщин такими, какими они себя сами видят. Художница без стеснения выставляет на всеобщее обозрение и собственной тело. В этой поразительной работе- автопортрете «The Plan» (1994) Дженни Сэвилл использует радикальный ракурс, бескомпромиссно изображая обнаженное тело с топографическими метками. Её работа кистью одновременно деликатна и агрессивна: ей удается запечатлеть каждую жилку, каждую ямочку, каждое пятнышко плоти и прядь волос. Глядя прямо на зрителя через очерченный рельеф своего тела, Сэвилл призывает нас обратить внимание на сложные вопросы, связанные с женским телом, пластической хирургией и навязанным обществом культа спорта и телесного совершенства.
«Мне нравится эта идея нанесения линий на карту тела <...>, использование тела в качестве географических контуров на карте. Я сама ничего не рисовала на теле. Я хотела воплотить идею вхождения линий в краску так, как если бы вы резали тело. Это вызывает ассоциацию с идеей хирургии, и у этого много разнообразных коннотаций».
Ирина Сахно
Академический руководитель магистерской программы «Практики современного искусства» в Школе дизайна НИУ ВШЭ. Культуролог, искусствовед, доктор филологических наук.
Diploma — это ежегодная групповая выставка дипломных проектов выпускников направления «Современное искусство». В этом году среди участников выпускники бакалавриата и магистратуры профилей: «Дизайн и современное искусство», «Современное искусство», «Экранные искусства», «Саунд-арт и саунд-дизайн», «Современная фотография», «Практики современного искусства» и «Современная живопись».
11 октября в пространстве Паркинг Галереи парка «Зарядье» откроется третья выставка «ВЫПУСК’24», в которой примут участие более 200 молодых художников из 22 учебных заведений Москвы. В экспозиции будут представлены и работы выпускников разных направлений Школы дизайна: от современной живописи до компьютерных игр.
Спасибо, вы успешно подписаны!
Извините, что-то пошло не так. Попробуйте позже.
Мы используем файлы cookies для улучшения работы сайта НИУ ВШЭ и большего удобства его использования. Более подробную информацию об использовании файлов cookies можно найти здесь, наши правила обработки персональных данных – здесь. Продолжая пользоваться сайтом, вы подтверждаете, что были проинформированы об использовании файлов cookies сайтом НИУ ВШЭ и согласны с нашими правилами обработки персональных данных. Вы можете отключить файлы cookies в настройках Вашего браузера.
