Две стороны Тинтина

Тинтин — один из самых известных героев европейского комикса. Более 200 миллионов проданных комиксов, собственный музей и множество адаптаций в другие медиумы, включая включая довольно успешную адаптацию от Стивена Спилберга в 2011-м. В то же время создатель Тинтина, художник Жорж Реми, он же Эрже остается фигурой противоречивой, о чем свидетельствует недавнее похищение его бюста в Брюсселе. Василий Кистяковский разбирается в причине популярности комиксов о Тинтине и их неотделимости от противоречивой фигуры Эрже.

История Тинтина началась в 1929-м с путешествия в Советский Союз — черно-белого комикса, который Эрже нарисовал для газеты «XX век для маленьких». А прервалась только в 1976-м на встрече с революционерами в Латинской Америке. Всего вышло 24 комикса, включая посмертный «Тинтин и Альф-Арт», изданный в 1986-м в виде сборника заметок и набросков. Каждый комикс — это путешествие Тинтина в новую географическую локацию: Китай, Шотландия, Тибет, Египет и даже Луна, где репортер побывал за десять лет до исторической высадки «Аполлона-11».

Почти все книги о Тинтине это законченные произведения, которые можно читать в любом порядке — лишь несколько историй делятся на две книги (как, например, вышеупомянутое путешествие на Луну). Поначалу единственным постоянным персонажем комиксов помимо Тинтина была его собака Снежок (Milou), но постепенно цикл оброс целой галереей героев, включая очаровательного капитана-сквернослова, эксцентричного профессора и пары неотличимых детективов. Какова же роль комиксов о Тинтине и их автора в истории медиума?

Эрже справедливо называют отцом современного европейского комикса, и акцент тут именно на слове «современного» Все элементы комикса появились в Европе еще в XIX веке. Текстовые баллоны-филактеры, спидлайны, многокадровый монтаж — все это было у авторов вроде Тёпфера, Доре или Крукшенка. Но «сложили» из придуманных европейцами кубиков современный комикс уже американцы в 1890-х годах после появления массовой печати. Этот комикс был аудиовизуальным, с активным использованием привычного нам сейчас филактера. Европейцы же продолжали делать так называемый текстовый комикс, где диалоги и пояснения выносились за пределы кадра, чаще всего под него. Популяризатором американского формата в Европе выступил француз Ален Сен-Оган со своими Zig et Puce (1925). Это был уже полноценный аудио-визуальный комикс, но его популярность и культурное влияние не сравнится с дебютировавшим на четыре года позже Тинтином.

Франкоговорящий бельгиец Жорж Реми родился в 1907 году в пригороде Брюсселя и с детства интересовался только одним: рисованием комиксов. При этом ему повезло: в Бельгии, в отличие от Франции и Великобритании, не было ни особой традиции комикса, ни враждебности по отношению к заокеанским. На своей первой работе, в газете «ХХ век», Эрже получил доступ к американским газетам с комиксами и моментально оценил все преимущества тамошнего формата (Сен-Огана он тоже знал и признавал влияние того). Потому с первого же выпуска «Приключений Тинтина в Стране советов» (1929) Эрже уже делал современный аудиовизуальный комикс. Это даже вызвало конфликт с французскими издателями, купившими права: те требовали переверстать комикс под привычный формат, но Эрже был непреклонен. Очевидный талант автора быстро сделал Тинтина невероятно популярным, а формат в котором он выполнен стал региональным стандартом — ровно так Эрже стал отцом современного европейского комикса.

Но одним форматом Эрже не ограничивался: он поменял и характер повествования в комиксе, сделав больший акцент на приключенческие элементы. Не случайно, помимо американских комиксов, он любил и кино: новое поколение комиков вроде Чаплина, Ллойда и особенно Бастера Китона. Их фильмы были построены на трюках не меньше, чем на гэгах, и Эрже вслед за ними также начал смещать фокус в сторону приключений. «Тинтин в Стране Советов» вообще похож на набор трюков и шуток, едва склеенных сюжетом. Но Эрже быстро учился, и уже «Голубой лотос» (1936) стал буквально мастер-классом по выстраиванию кинематографичных погонь, драк и клиффхэнгеров.

Но главный вклад Эрже в становление европейского комикса заключается в создании ligne claire, «школы Чистой Линии» (название придумал комиксист Юст Сварт в 1970-х). Элементы будущего стиля видны с первых комиксов бельгийца, но по-настоящему сформировался ко второй половине 1930-х, как раз к «Голубому Лотосу», и с тех пор Эрже ему не изменял как бы ни менялся комикс вокруг. В основе чистой линии сочетание достаточно карикатурных персонажей, детально прорисованных фонов и аккуратного использования мета-языка комикса вроде спидлайнов и инфлективов (звукоподражаний типа «БУМ!»). Главным принципом Эрже была максимальная понятность каждой страницы даже для человека, который впервые держит в руках комиксы. Тем более что в этот момент для многих читателей комиксы про Тинтина действительно были первыми.

Как это работало? Вспомните, как выглядит Тинтин: фактически, он изображен максимально символично, и в то же время всегда остается максимально узнаваемым благодаря фирменной прическе. Получается, персонаж-табула раса с чубчиком, которая не растворяется в повествовании, но позволяет читателю легко себя соотносить с героем. Конечно, это в большей степени относится к белым мальчикам-подросткам, на которых в первую очередь ориентировались комиксы тогда, но сохраняющаяся популярность персонажа подтверждает хотя бы относительную универсальность этого принципа. В то же время, никто не хочет соотносить себя с элементами фона, например стенами замка или интерьером космического корабля. Детальная прорисовка подчеркивала их объектность, делала более реалистическими и позволяла читателям легче соотносить себя с героем в его путешествиях. Особенно начиная со второй половины 1940-х, когда Эрже собрал собственную студию и перешел на полноцветные комиксы, а также переделать и перевыпустил первые альбомы.

Кинематографичность происходящего в комиксах 1930-1950-х гг. особенно хорошо работала на фоне реального кино эпохи. Там где студии могли предложить немного неказистые декорации, несовершенные трюки и простенькую комбинированную съемку (хотя и они потрясали публику), Эрже и школа чистой линии полагались на явление несравненно более сильное — человеческое воображение. Зрителю требовалось немалое усилие, чтобы поверить в картонную Луну из фильмов 50-х, в то время как тот же спутник из комикса «Путешественники на Луне» не вызывал у читателя никаких вопросов.

Комиксы о Тинтине стали идеальной точкой входа в медиум для тех, кто не был знаком с его нарративными принципами, и таких читателей быстро становилось больше и больше. В каком-то смысле современный франкобельгийский комикс обязан своей популярностью именно Эрже.

Но по мере развития остального комикса и кино «чистая линия» начала морально устаревать. Люди уже прошли точку входа, освоились в медиуме и хотели смотреть на его уникальные возможности, а в «чистой линии» все строилось на одном базовом приеме. Правда на популярности самого Тинтина это уже не сказалось — слишком уж хорошим рассказчиком был Эрже, слишком мощный фундамент он заложил. Но вот большинство его коллег-продолжателей, например Эдгар Жакобс и Боб де Моор, хотя и создавали прекрасные комиксы, оставили в истории медиума гораздо меньший след. Сейчас «чистая линия» уже практически не встречается в комиксах за пределами сознательных стилизаций под старые комиксы или самого Эрже.

Сам Жорж Реми вызывал споры даже на пике популярности: многое из того, что позволило ему так продвинуть европейский комикс имело и обратную сторону. Открытый новому молодой бельгиец без формального образования сильно зависел от окружения. Его первым издателем был аббат Норбер Валле, католик-консерватор с фотографией Муссолини на столе, а комиксами из Америки его снабжал Леон Дегрель, тогда коллега Эрже по «ХХ веку», а в будущем лидер бельгийских коллаборационистов. Да и сам Реми во время оккупации нацистами Бельгии продолжал работать в коллаборационистской газете Soir, из-за чего после войны чуть не попал под суд — помогло заступничество будущего издателя и по совместителю героя сопротивления Раймона Леблана. Несмотря на все это, Эрже, судя по всему, не придерживался каких-то радикальных политических взглядов. Он всегда был центристом и в основном хотел, чтобы никто не мешал ему заниматься любимым делом — рисовать.

Тем не менее, ограниченность личного опыта влияла и на комиксы Эрже. «Диванный путешественник» Жорж Реми чаще всего писал свои комиксы об экзотических странах на основании вспомогательных материалов вроде новостей, книг и рассказов очевидцев. Иногда это срабатывало: например знакомство со студентом-архитектором Чжан Чжунэнем спасло комикс «Голубой Лотос». Китаец предоставил Эрже возможность взглянуть на события в Маньчжурии 1930-х за пределами новостных выпусков и уйти от распространенных среди европейцев азиатских стереотипов. Но были и обратные примеры: так, путешествие Тинтина в Советский Союз почти полностью написано по книге «Москва без покровов» Жозефа Дуйе с более чем сомнительной фактологией, которую комиксисту выдал аббат Валле. В итоге сам Эрже фактически отрекся от комикса и до его смерти «Страна Советов» не переиздавалась в цвете и не указывалась в тинтиновском «каноне». Заметно влияние Валле и на следующих альбомах: путешествиях Тинтина в Америку и Конго. Последний остается самым противоречивым комиксом Эрже из-за невероятного количества колониальных стереотипов: Тинтин то учит конголезских детей что «их родина — Бельгия», то выступает непрошенным судьей в споре местных жителей, нарисованных чуть ли не в духе шоу менестрелей, то наглядно демонстрирует преимущество европейских технологий над местными.

Надо отдать должное Эрже, он никогда не переставал учиться и готов был работать над собой: в первом цветном переизаднии «Тинтина в Конго» он переделал многие некорректные сцены, а когда позже новые издатели попросили смягчить сцены насилия над животными, с радостью сделал и это. Но до конца жизни оставался все тем же бельгийским центристом: последний прижизненный альбом о Тинтине («Тинтин и пикаросы») рассказывает о встрече журналиста с латиноамериканскими повстанцами и описывает местную политику как пустую борьбу двух тщеславных вояк. Вот только вышел комикс спустя два года правого переворота 1973 года в Чили, и Эрже выговаривали за отсутствие внятной позиции по этому поводу. И, как показало похищение его бюста, даже спустя сорок лет после смерти комиксиста у некоторых остаются к нему вопросы, а тень Тинтина так никуда и не исчезла.