Децентрализация системы российской моды: роль локальных проектов

Что сегодня происходит с системой моды в России? Почему ситуации «центр-периферия» не решает проблем в сфере моды? Как децентрализация и полицентризм помогут воссоздать более «здоровую» систему? Опираясь на деколониальную теорию моды и локальные проекты, ответы на эти вопросы пробует наметить Елена Ермаковишна.

Истоки проблем российской моды кроются в том времени, когда во всем мире проходила третья постиндустриальная революция и наблюдался профицит, а в СССР еще существовала плановая экономика с дефицитом. После перестройки и до сегодняшнего времени отечественная система моды старалась соответствовать европейской системе, имитировать ее. Но обрушение курса рубля, санкции, последствия локдауна и слом систем поставок материалов и фурнитуры, отсутствие специалистов, низкий авторитет рабочих профессии (швеи, закройщики, технологи), закоснелость обучающих программ, отсутствие музейных институций и кураторских проектов, посвященных моде, показали, что даже оптимально адаптированная система, не способна решить все возникшие проблемы.

Вопросы адаптации заключаются не только во внутренних кризисах, но и в самой модели евроцентричной системы моды. Последняя, по мнению Анжелы Янсен (независимая исследовательница, основательница Исследовательской группы по деколонизации моды), строится на принципах колониальности, которая смещает от периферии к центру не только власть и ресурсы, но и смысловые значения. Подобная вертикаль зачастую не учитывает локальные значения и ценности. «Мода как явление по умолчанию ассоциируется с современностью, системой власти и капиталистическим строем, которые зародились в Европе и распространились по всему миру благодаря европейскому империализму и глобализации, хотя мода как действие — формирование модного тела — принадлежит всем эпохам, всем географическим пространствам и находится вне колониальных различий» [1].

Решением проблемы, по мнению Янсен является деколонизация системы, для чего нужно обратить внимание на «существующие альтернативные генеалогии и пути к будущему». Уже в начале 2010 годов обсуждался вопрос пересмотра модели «центр-периферия» на модель полицентрическую [2]. В 2020 году шеф-редакторы журнала «Fashion Theory», чтобы переосмыслить данное изменение, посвятили отдельный выпуск работам, изучавшим и осмыслявшим модель с «большой четверкой» Fashion-городов [3]. Вопрос изучения культурного кода, идентичности, локальных моделей и практик модного бизнеса отдельного региона становится все актуальнее, начиная от азиатских стран и заканчивая отдельными городами Европы [4–6]. Одним из вариантов решения децентрализации становятся метавселенные, неконтролируемые одной сущностью и принадлежащие никому и всем одновременно [7].

Деколониальная теория, кроме Янсон, исследуется многими авторами, такими как Роландо Васкес [8], Вальтер Миньоло [9], Джон Кларк [10], Петр Пиотровский [11] и Мадина Тлостанова [12]. Ближе всего к исследованию работы Джона Кларка, который говорит о важности рефлексии и умении одной культуры быть самоосознанной в глобальном мире и умении сохранить эту саморефлекцию. Для моего исследования близко понимание деколониального концепта Мадины Тлостановой, где фокус смещен с травмы на принятие и осознание колониальной культуры своей уникальности, аутентичности.

Пример того, как проходило изменение системы от колониальной к деколониальной можно увидеть в исследовании Тоби Слейд «Деколонизация моды на роскошь в Японии», где поворот произошел в 1990-х после коллапса экономического пузыря [13] . В Японии с 1960-х годов происходил бум экономического роста. Вслед за чем пришло колониальное понимание, что нужно потреблять больше и больше, и европейские люксовые бренды стали символом успеха. Но в 90-х экономический пузырь лопнул, и через переосмысление понятия роскоши в японской моде произошел деколониальный поворот и спад влияния европейской роскоши. Появилась эстетическая категория «суро-райфу», как протест против судорожного и быстрого стиля жизни Токио. Желание замедлиться породило новый стиль, который обращается к исконно японским ценностям и традиционному пониманию роскоши. Японцы в кимоно (традиционном или переосмысленном) на многолюдных улицах, сегодня нас не удивляют. Но адаптации башкирского костюма или татарского на уральских улицах крайне редки, а если и встречаются, то скорей всего это театральное действо.

Но все же, предполагаю, в России сегодня происходит неосознанный доколониальный поворот, который был усилен ковидными ограничениям, падением покупательской способности, санкциями. Средний класс начал обращать внимание на локальных дизайнеров, сегодня популярно быть их адептом. Например, в 2019 году число магазинов отечественных дизайнеров в московских торговых центрах выросло вдвое [14], а, по данным Минпромторга, каждый второй россиянин считает, что российское происхождение бренда — это позитивный фактор, влияющий на решение о покупке [15]. Смещение фокуса со стороны покупателей привело к увеличению количества локальных брендов, появилась потребность к осмыслению локального опыта и местной традиции. В разных регионах появились местные инициативы по работе с историей и самобытностью региона. Данные локальные проекты подтверждают деколониальные исследования, согласно котором импульс к развитию чаще всего исходит от неформальных объединений по принципу движения «снизу вверх».

Многие локальные проекты формируют свои системы и выстраивают внутри нее лояльное сообщество, которое вместе с создателями проекта влияет на его развитие. Подобные примеры можно увидеть в проектах:

Все эти проекты на своем уровне создают сообщества, поддерживают локальную самобытность, формулируют повестку и новые смыслы по отношению к дизайну, искусству и моде. По сути, они формируют новую систему на местах. Однако, пока сложно говорить о новой системе моды, так как данные проекты существуют, скорее, как автономные проекты, которые мало кто пытался описать и осмыслить.

В диссертации выпускницы Аспирантуры Школы Дизайна Полины Лукиной на примере музейных и кураторских практик тонко замечено, что интерес к локальному, «обернутый в концепции децентрализации и равного диалога, на самом деле не осуществляет критическую работу с проблемой взаимоотношения между центром и периферией, но воспроизводят старую логику их существования» [18]. Аналогичный процесс происходит и в сфере моды. Однако, источников, говорящих о децентрализации моды в России через локальные проекты пока нет. В российском контексте существует диалог о локальности, как источнике уникальности для молодых брендов, и в основном о нем пишут институт Beinopen, порталы Blueprint и Wonderzine. Но данные работы носят по большей части описательный характер и не позволяют проанализировать и осмыслить новые явления в моде через призму локальности и системности. Поэтому изучение и осмысление природы появления локальных проектов в России, как частичного ответа на решение проблем централизованной системы моды важно для построения более здоровой системы.

Литература:

1. Янсен А. Мода и фантасмагория современности: введение в деколониальный дискурс о моде // Теория моды одежда, тело, культура. 2021. Vol. 1, № 59. P. 10-35.
2. Skov L. Dreams of small nations in a polycentric fashion world // Fash. Theory — J. Dress Body Cult. 2011. Vol. 15, № 2. P. 137–156.
3. Wubs B., Lavanga M., Janssens A. Letter from the Editors: The Past and Present of Fashion Cities // Fash. Theory — J. Dress Body Cult. Routledge, 2020. Vol. 24, № 3. P. 319–324.
4. Chun N., Gurova O. Place-Making the Local to Reach the Global: A Case Study of Pre-Helsinki // Fash. Pract. Routledge, 2019. Vol. 11, № 1. P. 26–52.
5. Real M., Lizarralde I., Tyl B. Exploring Local Business Model Development for Regional Circular Textile Transition in France // Fash. Pract. Routledge, 2020. Vol. 12, № 1. P. 6–33.
6. Wang Y. Local identity in a global city: Hong Kong localist movement on social media // Crit. Stud. Media Commun. Taylor & Francis, 2019. Vol. 36, № 5. P. 419–433.
7. Radoff J. The Metaverse Value-Chain [Электронный ресурс] // Medium Open Platform
8. Vazquez R. Modernity, Coloniality and Visibility: The Politics of Time // Sociological Research Online. 2009. 14 (4). Pp. 109-115. doi:10.5153/sro.1990
9. Mignolo W.D. Delinking: The Rhetoric of Modernity, the Logic of Coloniality and Grammar of D-Coloniality // Cultural Studies. 2007. 21 (2-3). Pp 449-514 doi:10.1080/09502380601162647
10. Clark J. Modernities of Japanese Art. Leiden: Brill, 2013
11. Пиотровский П. К горизонтальной истории европейского авангарда // Художественный журнал. 2018. № 104.
12. Тлостанова М. Деколониальность бытия, знания и ощущения //Центр Современной Культуры «Целинный». 2020. 192 стр.
13. Слейд Т. Деколонизация моды на роскошь в Японии // Теория моды одежда, тело, культура. 2021. Vol. 1, № 59. P. 64-91.
14. Мерцалова А, Щуренков Н., Полухин А. Российские дизайнеры заняли магазины// Коммерсант. Ноябрь 2019. https://www.kommersant.ru/doc/4172108
15. Бошаева Ю. Fashion Consulting Group, Яндекс и FashionSnoops оценили состояние модного рынка // Fashion network. Октябрь 2020. fashionsnoops-otsenili-sostoyaniye-modnogo-rynka,1252522.html
16. Лукина П.А. Первая рижская биеннале современного искусства в контексте концепции «горизонтальной истории искусства» // Коммуникации. Медиа. Дизайн, Том 5, № 4, 2020. С. 68-86
17. Ченг С., Сутервалла Ш. «Деколонизация учебного плана? Преобразования, эмоции и специфика: точки зрения в преподавании» // Теория моды одежда, тело, культура. 2021. Vol. 1, № 59. P. 36-62.
18. Erica de Greef: Curating Fashion as Decolonial Practice: Ndwalane’s Mblaselo and a Politics of Remembering // Fashion Theory, Volume 24, Issue 6, pp. 901–920 DOI: 10.1080/1362704X.2020.1800990

Автор: Елена Ермаковишна