Революционный стежок: техники рукоделия в контексте истории искусств

Революционный стежок: техники рукоделия в контексте истории искусств

Исторически техники рукоделий — вязание, вышивка, шитье — воспринимались как домашние праткики, не вписанные в систему искусств. Но сегодня все чаще они становятся частью художественного языка, дизайна и актуального искусства. О переосмыслении декоративно-прикладного искусства в свете феминистских теорий, а также ярких работах в российском современном искусстве рассказывает Галина Игнатенко.

В последнее время заметен рост интереса участников российской сцены современного искусства к потенциалу вязания, вышивки и текстильного искусства весьма заметна. Техники рукоделий — вязание, вышивка, шитье — являются не только домашними практиками, но становятся частью художественного языка, дизайна и актуального искусства.

Как любители, так и художники применяют в своих работах вышивку, используя современные или традиционные техники, разные материалы и инструменты, выражая разный спектр чувств и эмоций, реализуя свой концептуальный замысел. Вышивка является очень распространенным, но весьма неоднородным культурным явлением, разные техники аккумулируют собственные уникальные символы, цели и задачи. Однако, несмотря на различия, вышивка является важным связующим и даже объединяющим занятием.

Долгое время, ремесленные домашние практики воспринимались в очень ограниченном контексте. Они рассматривались исследователями, как часть декоративно-прикладного искусства (ДПИ) или этнографический источник [1]. Исследования вышивки, как части ДПИ традиционно подчеркивали его практический потенциал, его эстетическую и историческую ценность, однако редко концентрировались на анализе и интерпретации. Характерными типами публикаций о вышивке являются статьи в тематических журналах, этнографических сборниках и изданиях альбомного типа. Исследователи, как правило, фокусировались на специфике орнамента, его семантических и визуальных особенностях [2]. Но сегодня все чаще экспертов и художников привлекает потенциал самой вышивки, вязания и других видов рукоделия, обладающих своей историей, нарративами и методами. Можно встретить исследования с использованием самых разных методов и подходов: от психологических аспектов до социальных [3,4,5].

«Мокошь», Анна Самойлова, 2020
«Мокошь», Анна Самойлова, 2020
«Мокошь», Анна Самойлова, 2020
«Мокошь», Анна Самойлова, 2020
«Мокошь», Анна Самойлова, 2020
«Мокошь», Анна Самойлова, 2020
«Мокошь», Анна Самойлова, 2020
«Мокошь», Анна Самойлова, 2020

Традиционно, вышивка, вязание и ткачество не занимали высокое место в иерархии искусств, оставаясь в маргинальном положении «домашнего» мастерства. В статье «Вышивка как перевод на язык активизма в Латинской Америке» исследователи приводят характерную и популярную цитату писателя Мэтью Льюиса «В целом я испытываю отвращение, жалость и презрение во всем женщинам, марающим бумагу. Не перо, но игла — вот единственный предмет, который им подобает брать в руки, единственный, с которым они ловко управляются» [6].

Но изменения, произошедшие во взглядах на культуру и общество, не могли не оказать существенное влияние и на техники рукоделий. Важным стимулом к изменениям в статусе вышивки, стало развитие идей феминизма. Эволюция отношения к положению женщины в обществе, а также женскому творчеству в том числе повлияла на отделение рукоделий от домашней среды. Подобная смена формата репрезентаций сыграла большую роль в том, каким мы видим современное искусство сейчас. Большую часть своей истории вышивка являлась областью исключительно женского труда, в коллективном сознании техники рукоделий долгое время были неотделимы от образа женщины и дома.

«Тихий перформанс в башне», Устина Яковлева, 2020

Важные перемены в изменения восприятия рукоделий произошли в рамках гендерной теории, получившей развитие в 70-е годы. Благодаря этим работам началась переоценка культурного значения техник рукоделий, наметились возможности их широкого творческого потенциала. Подобные трансформации были связаны как с социально экономическими составляющими, но и с конструированием новой женственности. Линда Нохлин поднимает вопрос гендерной специфики исследуемых практик в работе «Почему не было великих художниц» [7]. Исследовательница связывает дисбаланс гендерных роей в искусстве это с особенностями быта и распределения домашних обязанностей. Исторически вышивание было доступным форматом досуга для представительниц разных социальных слоев. Широта его распространения была во много определена совместимостью с ведением быта. Для женщин считалось приемлемым вышивать и рукодельничать, так как эти занятия совместимы с заботами о ребенке.

Вышивка считалась не только преимущественно женским занятием, но даже своеобразным атрибутом женственности, отголоски этого мнения встречаются даже в XXI веке. Виды творческого самовыражения расценивались как незначительное легкомысленное баловство. Рукоделие же занимало несколько обособленную позицию. В глазах общественности вышивка и вязание были важным умением, маркером добропорядочной хозяйки, которая могла починить одежду, украсить текстильные изделия вышитым узором. Все эти навыки определялись не как акт творчества, но как необходимость. Кроме того вышивание считалось не просто полезным навыком, но и возможностью приучить девочек к соблюдению дисциплины и послушанию, что важно учитывать для понимания современной интерпретации данной техники в искусстве.

В 1980-е Британии была издана работа Розики Паркер «Революционный стежок» (1984), в которой исследовательница всесторонне анализирует зарождение и развитие вышивки. Она рассматривает использование этой практики в домашнем хозяйстве и обращает особое внимание на «роль, которую играет вышивка в поддержании и создании женского идеала» [8]. Она демонстрирует, как ремесло вышивки, изображения швей и вышивальщиц, способствовала формированию образа идеальной жены и хозяйки. В работе также анализируется содержание работ, которые были не только декоративным элементом, но отражением меняющихся стандартов со времен Средневековья. Раскрывая статус вышивающих женщин, она исследует связи между историей вышивки и социальной-экономической историей женщин, как в общественной, так и в частной сферах. Как замечает Розика Паркер вышивка обеспечивала женщинам как общность, так и солидарность — на протяжении всей истории кружки шитья позволяли женщинам не только создавать вышивки, но общаться, обмениваться мнениями и учиться друг у друга [8].

Проект «Мокошь», Анна Самойлова, 2020

Женское освободительное движение 1970-х годов призывало переосмыслить жесткие гендерные роли. Многие художницы стали прибегать к использованию вышивки и текстиля намеренно, предпочитая их традиционным «мужским» видам материалов, таким как мрамор, холст и масло. Обращение к вышивке стало попыткой обратиться к почти что субкультурному типу высказыванию, который был в распоряжении женщин исторически. Поэтому важным периодом для перехода рукоделий от домашнего языка в пластический стали 1960-х и 1970-х, продемонстрировавшие концептуальную визуальность вышивки, пэчворка и вязания. Ведь элементы декоративного искусства и техник женских «домашних» видов ремесел обладают своим собственным уникальным диапазоном выразительных средств, символизмом и глубиной фактуры.

Рукоделия использовались художницами как язык, с помощью которого они могут говорить и быть услышанными через женскую среду (в отличии от поколений других безвестных мастериц). К текстилю, нитям и теме неоцененного женского труда в разное время обращались такие художники, как Луиз Буржуа, Джуди Чикаго, Мириам Шапиро, Трейси Эмин и многие другие [9].

Важным наследием феминистского возрождения ремесел второй волны стало выдвижение на первый план субъективного, реального опыта. И исследуя возросшую популярность ремесел сегодня, можно заметить как часто этот материал фигурирует, когда художники стремятся рассказать свою личную историю.

Рукоделие нередко становится путем исследования истории семьи, рода, своей идентичности. Техники женских рукоделий являются частью традиции не только гендерно маркированной, но и обладающей этнической или локальный спецификой. Следовательно использование вышивки, как некого медиума актуального искусства часто неотделимо от разговора о «культурных кодах» — неких таинственных ключах, которые сами по себе являются особым языком, повествующим о прожитом опыте или визуальном нарративе.

Примером подобных личных историй могут служить работы, созданные для Коми-биеннале 2021. В рамках проекта художники должны были создать коллаборацию или «вступить в диалог» с местными ремесленниками. Устина Яковлева, для которой Коми республика является родным местом, создала для биеннале особенный проект совместно со своими родственницами: мамой, бабушкой и тетей. Запечатленное на видео привычное и рутинное взаимодействие женщин друг с другом (вышивание, вязание или починка одежды), является, с одной стороны документированием процесса, а с другой — воспроизведением той деятельности, которая объединяла женщин веками. Совместное времяпрепровождение и опыт коллективного ручного труда с близкими родственницами — символический жест соприкосновения с историей рода [10].

«Северный лес», Устина Яковлева, 2021
«Северный лес», Устина Яковлева, 2021
«Добавленная вышивка — элемент присутствия человека, традиции».

Устина Яковлева

Может показаться, что стремление использовать в творчестве такую медленную и кропотливую технику как вышивка, противоречит высоким скоростям не только производства, но и жизни XXI века. Однако именно медитативность и является привлекательной. Для вышивки важен не только результат, но и процесс.

«Ручной труд всегда несет в себе наследственную память и в то же время всегда формирует нечто новое. Это напоминание о том, что лучшее завтра всегда находится в процессе создания».

«Древо жизни # 1», Анна Холоша, 2021

Художница Анна Холоша в своих работах также обращается к корням через вышивку Пудожского района Республики Карелия: «В этих работах я опираюсь на образ Древа жизни — основной сюжет пудожского канона. Это символ женского начала и плодородия, который чтился предыдущими поколениями, но со временем, к сожалению, утратил свою значимость. Также я использую технику ручной вышивки, так как она напоминает и говорит о передаче знаний и мастерства между поколениями. Каждый стежок — несовершенный след, сделанный рукой человека. Сам процесс вышивки является для меня медитативным. Стежок за стежком я переношу свои мысли на бумагу словно записи в личном дневнике, возрождая мир прошлого — его образы, символы и сюжеты».

Мотивы и сюжеты славянских мифов и верований, которые часто являются важной визуальной основой традиционной вышивки, стали вдохновением для творчества еще одной художницы, Анны Самойловой. Создавая проект «Мокошь» в 2020 году, художница обратилась к теме женственности, мизогинии и проблеме домашнего насилия, исследуя их через призму традиционных визуальных образов.

Выставка «Куда деть волю девичью?», Анна Самойлова, 2021. Фото: Анастасия Острикова

Выставка «Куда деть волю девичью?», Анна Самойлова, 2021. Фото: Анастасия Острикова

Для своего следующего цикла работ, который был показан на выставке «Куда деть волю девичью», Анна, вдохновляясь обрядовыми песнями, создала текстильные полотна, вышив на них тексты традиционных «плачей» [12] символизирующих прощание девушки с отчим домом и вольной жизнью.

Может показаться, что техники рукоделий крайне статичны, однако, они всегда обусловлены социальным и культурным контекстом. Они меняются в соответствии с актуальными запросами общества.
Возрождение интереса или даже потребности в ручном труде, по-видимому, совпадает с периодами, когда ремесленные навыки воспринимаются как нечто уходящее, требующее защиты и сохранения. Вышивка как практика, тесно связанная с повседневностью, домом и традициями, ассоциируется с простой жизнью, возрождает детские воспоминания и дает ощущение опоры, в меняющемся мире.

Литература:

  1. Маслова Г. С. Орнамент русской народной вышивки как историко-этнографический источник. М.: 2012. — 212 с.
  2. «Вышивка как перевод на язык активизма в Латинской Америке» // Теория моды: одежда, тело, культура. — 2022. — №. 3.
  3. Одабаши С. Скрытые возможности текстиля: как он обнаруживает и исцеляет травмы? — С. 96–106.
  4. Терни Дж. Культура вязания. М: НЛО, 2017.
  5. Shercliff, E. 2014. Articulating Stitch: skilful hand-stitching as personal, social and cultural experience. The Royal College of Art. 2014.
  6. Гарса А., Эрнандес-Эспиноса К., Розар Р. Вышивка как перевод на язык активизма в Латинской Америке //Теория моды. Одежда. Тело. Культура. — 2022.
  7. Гендерная теория и искусство. Антология: 1970—2000/Под ред. Л. М. Бредихиной, К. Дипуэлл. — М.: «Российская политическая энциклопедия» (РОССПЭН), 2005.
  8. Parker R. The Subversive Stitch : Embroidery and the Making of the Feminine. ‎ Bloomsbury Visual Arts; Reprint edition, 2019.
  9. Хан-Магомедова. В., Терпение художника-паука. Текстильное искусство сегодня. 2019.
  10. Конюшихина Е. Коми-биеннале манит в северные края [URL] https://www.theartnewspaper.ru/posts/20210915-onqn/
  11. Игнатенко Г. С. Техники женских рукоделий на подиуме: территория новых смыслов // Теория моды: одежда, тело, культура. 2022. № 65. С. 75-93.
  12. Зуева Т.В., Кирдан Б.П. Свадебные причитания. — Русский фольклор: Хрестоматия для вузов. — М., 2002. — 480 с.

name

Галина Игнатенко

Читайте также

Школа дизайна проводит большой День открытых дверей программы «Современное искусство»

25 апреля в 17:30 в кампусе на Кирпичной пройдет большой день открытых дверей программы «Современное искусство». В программе: ответы на вопросы о поступлении, презентация профилей, экскурсии по павильонам и мастерским и фестиваль актуальной музыки «AUTOSAVE».

«Мы все — химеры». Художественные проекты о нормативности тела

Многие теоретики XX и XXI веков обращали внимание на то, что физические границы наших тел редко совпадают с нашими представлениями о них. А наука, технологии и искусство активно влияют на подвижность этого зазора. Анастасия Алёхина рассказывает о нескольких перформансах и художественных проектах, поднимающих вопросы о нормативности и не нормативности тела, разных подходах к пониманию красивого и стыдного, табуированного и приемлемого.

Образовательное направление «Современное искусство» в НИУ ВШЭ создано для подготовки художников и кураторов, фотографов и видеоартистов, теоретиков и практиков во всех областях современного искусства.В рамках направления открыты программы бакалавриата, магистратуры и аспирантуры.

В бакалавриате можно выбрать один из образовательных профилей: «Дизайн и современное искусство», «Экранные искусства», «Саунд-арт и саунд-дизайн», «Концепт-арт и цифровое искусство».

Абитуриентам магистратуры, которые четко определились с направлением своего развития, мы предлагаем профили «Современная живопись», «Перформанс», Sound Art & Sound Studies, «Видеоарт» и «Практики современного искусства». Также мы разработали трек мастерских — для тех, кто хочет совмещать занятия в узкоспециализированных мастерских с работой над комплексными арт-проектами.

Как поступить

Мы используем файлы cookies для улучшения работы сайта НИУ ВШЭ и большего удобства его использования. Более подробную информацию об использовании файлов cookies можно найти здесь, наши правила обработки персональных данных – здесь. Продолжая пользоваться сайтом, вы подтверждаете, что были проинформированы об использовании файлов cookies сайтом НИУ ВШЭ и согласны с нашими правилами обработки персональных данных. Вы можете отключить файлы cookies в настройках Вашего браузера.